Наверное, с некоторой долей условности литературу путешествий можно определять как особый жанр. Любопытно, однако, что сама тема «путешествия» пронизывала и пронизывает все основные литературные жанры — и прозу, и поэзию, и даже драматургию. Многовесельные, срубленные из ливанского кедра корабли изображены на древнеегипетских фресках, и рядом с ними — невиданные в Египте животные. Пришло время, и наполненные ветром паруса появились на холстах европейских художников. Теперь — само собой разумеется — не обходится без путешествий и киноискусство: с помощью экрана или телеэкрана несложно зримо оказаться в любом уголке земного шара.
И еще одно нехитрое наблюдение. Сущность человека наиболее полно выражается в трудовой деятельности — едва ли кто-нибудь станет спорить с этим. Но не труду принадлежит первое место среди «вечных» тем устного или письменного творчества. Это довольно просто объясняется историческими причинами: не воспевать же свободным эллинам труд рабов, а трубадурам — крепостных?! (Хотя, замечу, былинный Микула Селянинович без малого тысячелетие пашет землю, да и воин-богатырь Илья Муромец не гнушался крестьянской работы.)
Поэты минувших тысячелетий и столетий отдавали явное предпочтение воинской доблести, любви и... путешествиям.
Что ж, с любовью, как вечной темой, все ясно. Да и с воинской доблестью — тоже: немирной, к сожалению, была человеческая история, и отважный воин заслонял пахарей-кормильцев в глазах бардов. Но путешествия?.. Вероятно литературоведы правы, утверждая, что истоки европейской литературы — в поэмах Гомера. И разве не примечательно, что одна из них, «Илиада», посвящена преимущественно воинским делам, а вторая, «Одиссея» — преимущественно путешествию?
Как географ я некоторое время интересовался страноведением и однажды задумался о происхождении слова «страна». Обычное, всем известное слово. Но обратите внимание, какие слова стоят рядом с ним: «стран'ность», «стран'но'е», «стран'ствие», «стран'ник»; были «стран'ноприимцы» — люди, принимавшие путешественников и запоминавшие их рассказы, а с распространением грамотности появилась в нашем языке «стран'ица» (что там на следующей странице?), а потом и упоминавшееся «стран'оведение»... Случайные совпадения?.. Я просто не приемлю такие, с позволения сказать, объяснения, когда речь идет о глубинных проявлениях человеческого бытия, о сути, а тут мы как раз и встретились с таким проявлением.
«Страна» и «странное» — слова-родственники. «Страна» первоначально и обозначала странное, неизвестное, и лишь сравнительно недавно слово это распространилось и на родные места. Но странное всегда манило, интересовало, а если существует интерес, то всегда появляются и люди, его удовлетворяющие, — в данном случае «странники» (страница — это «странница», в пути потерявшая одно «н»), а, говоря современным языком, путешественники...
Значит, прежде всего все-таки любопытство?.. Любопытство свойственно и «меньшим братьям нашим», как назвал животных мудрый английский философ Фрэнсис Бэкон за триста с лишним лет до наших дней.
Интерес человека к другим странам, к другим людям и народам — это проявление его глубинной общественной сущности, его изначальной коллективистской природы; человек вне общества, вне контактов с другими людьми — как близкими, так и далекими — абстракция, не имеющая реального смысла, миф. В таком варианте интерес к другим странам, другим народам — это проявление далеко не всегда осознаваемой самим человеком своей связанности с миром живших и живущих...
Человеческие контакты... Если б они были извечно Дружественными! Но было иначе, историю не подправишь, и как-то горько сознавать, что и завоеватели с мечом, и странники с посохом столь несопоставимо по-разному выражали неизбежность объединения всех племен и народов в единое человечество, неизбежность его коллективного бытия в будущем!
Итак, география и географы с самых первых своих шагов выполняли великую миссию сближения народов, наводили незримые мосты между людьми, между государствами. Самое глубинное, что кроется в человеческой сущности, — общественное как родовой признак — выявлялось географией полнее, чем какой-либо иной наукой... Конечно, не все путешественники были безгрешны, нередко проложенные ими мирные тропы заносились пылью «от шагающих сапог», но я сейчас говорю о главном в путешествиях.
Поиск по сайту
