Что такое легенда в картографии, известно всем: так называют условные знаки и пояснения на картах. А вот объяснить, что такое легенда в географии, весьма непросто, хотя легендная география реально существовала и человечество обязано ей подчас крупнейшими открытиями... Науковедами сейчас специально изучается роль ошибок в развитии знания, ибо развитие знания — это и преодоление заблуждений, ошибка должна быть обнаружена и исправлена. Во всяком случае нельзя относиться к научным ошибкам как к явлениям только отрицательным. То же самое можно сказать и о географических легендах, ибо всякая легенда — это нечто недостоверное, предположительное или преувеличенное. В общем смысле, легендой нельзя назвать точное знание... Истоки легенд обычно не очень ясны, но у нас есть возможность проследить историю одной легенды, сыгравшей немалую роль в изучении России, ее северных и восточных окраин — легенду о так называемом Анианском проливе, разделяющем Азию и Северную Америку и который действительно существует.
Дело было так. В 1525 году великий князь московский Василий Иванович отправил ко двору римского папы Климента VII некоего Дмитрия Герасимова, ранее уже путешествовавшего и по России, и по Европе. Герасимов был образованным человеком, владевшим несколькими языками, располагал он довольно обширными сведениями о своей родной стране. В Италии Герасимов подружился с писателем Павлом Иовием, и тот записал его рассказ о Московии (как тогда говорили) и в том же году опубликовал книгу на латинском языке. Вероятно, книга явилась первым сочинением, более или менее достоверно знакомящим западноевропейского читателя с нашей страной. Но есть в этой книге Герасимова — Иовия нечто поразительное, принадлежащее, безусловно, Герасимову: там высказана мысль, что южно-азиатские острова Пряностей, к которым стремились все морские державы, но пути к которым уже контролировали португальцы и испанцы, — эти сказочные острова можно достичь, если плыть на восток вдоль берегов Северной Азии. Иначе говоря, Герасимов предложил северо-восточный вариант проникновения в южно-азиатские страны. Но для этого нужно было знать, что Северо-Восточную Азию и Северо-Западную Америку разделяет пролив... Судя по всему, Герасимов, человек далеко не легкомысленный, в существовании пролива не сомневался. Есть свидетельства, что он даже демонстрировал свой чертеж с обозначением этого пролива.
Строго говоря, мы не располагаем никакими данными, которые позволили бы ответить на вопрос: из каких источников Дмитрий Герасимов получил эти невероятные для того времени сведения... Вопреки только что сказанному, мы можем такой ответ предложить, хотя он основывается не на документах, а на географической логике. Известно, что Герасимов бывал у поморов на Белом море, плавал по морю, которое теперь называется Баренцевым. А начало шестнадцатого века — это и начало поморских экспедиций и на север, и на восток. Это Новая Земля, а может быть и Шпицберген (Грумант по-поморски), это устье Печоры, а может быть и Оби. Во всяком случае, устья северных рек, впадающих в арктические моря, — это так называемые эстуарии — они очень широки и похожи на заливы или входы в проливы. Именно в это же время более опытные в морских делах португальцы и испанцы, обманываясь, принимали за проливы из Атлантического океана в Тихий обширнейшие эстуарии Амазонки, Ла-Платы, да и просто вдающиеся в глубь южноамериканского материка заливы; Магеллан же почти не верил, что узенький и коварный пролив, теперь носящий его имя, может соединить два океана. Это было одно и то же время, и заблуждения были сходными.
Но географические легенды превращались в нечто историческое, значительное, когда действовал примитивный житейский принцип — дорога ложка к обеду, — и такой «ложкой» оказалась поморская гипотеза Герасимова, поэтому она и утвердилась на несколько столетий в географической практике.
События развивались так. Вскоре после выхода книга Герасимова — Иовия была переиздана на основных западноевропейских языках. Итальянские картографы стали помещать пролив, почему-то назвав его Анианским, на своих картах, а инициатива их была подхвачена картографами, оставившими глубокий след в истории картографии, — Меркатором и Ортелием. Им поверили самые что ни на есть деловые люди — купцы английские и купцы голландские (да и что им оставалось делать — иного пути к богатству благословенных островов не было). Англичане отправили на северо-восток экспедицию Уиллоуби и Ченслера, а голландцы — экспедицию Баренца. Они закончились неудачно. Баренц погиб, и потомки назвали его именем море, омывающее наши и норвежские берега. Уиллоуби тоже погиб, а Ченслер добрался до Москвы и был принят Иваном IV, — с того и начались наши торговые и дипломатические отношения с английским королевством.
Первыми Анианским проливом прошли мореходы во главе с Федотом Алексеевым Поповым (с ним находился и Семен Дежнев), но никто из них не ведал, что совершил. Слухи же о событии достигли Западной Европы, и это дало новый толчок рассуждениям о проливе между Азией и Америкой. В частности, когда молодой Петр I путешествовал по Европе, об Анианском проливе специально беседовал с ним философ и математик, а также физик и языковед Готфрид Вильгельм Лейбниц, — Петр I обещал ему разобраться с этим самым проливом... Руки Петра дошли, как говорится, до этого пролива лишь в канун смерти. Но дошли, и было приказано совершить экспедицию, которая теперь называется Первой Камчатской и во главе которой был поставлен Витус Беринг. Подтвердить существование пролива Беринг не смог, ибо не рисковал отойти от берега Чукотки, и американского берега так и не увидел... Окончательно доказали существование пролива подштурман Федоров и геодезист Гвоздев, заснявшие оба берега. А имя Беринга присвоил проливу английский мореплаватель Джеймс Кук.
Поиск по сайту
